Поцелуй лишь в первые мгновения был мягким и сладким — они так изголодались друг по другу, что ситуация изменилась почти мгновенно. Пальцы Далли зарылись в волосы Франчески; она обхватила его шею руками и, приподнявшись на цыпочки, раскрыла губы.

Этот поцелуй их потряс. Он своей бешеной энергией разметал все их разногласия, словно сильнейший тайфун. Рука Далли, обхватив бедра Франчески, слегка приподняла ее над землей. Его губы скользнули по ее шее и опять вернулись ко рту, а рука нашла обнаженную кожу в том месте, где куртка и свитер задрались над брюками, и двинулась вдоль позвоночника. Не прошло и нескольких секунд, как оба они стали горячими и влажными, полными желания и готовыми съесть друг друга.

Мимо промчался автомобиль, раздался сигнал, из окон послышались свист и улюлюканье. Франческа слегка разжала руки, обвившие его шею.

— Хватит, — простонала она. — Так нельзя… О Боже…

Далли медленно опустил Франческу на землю, потихоньку убрал руку из-под свитера и отпустил ее.

— Вся штука в том, — проговорил он, слегка задыхаясь, — что, когда происходят такие вещи и люди теряют рассудок, это своеобразная сексуальная химия.

— И часто с тобой происходят такие вещи? — фыркнула она, вдруг насторожившись словно кошка, которую погладили против шерсти.

— Последний раз было, когда мне стукнуло семнадцать, и я поклялся сделать из этого выводы. Черт побери, Френси, мне уже тридцать семь, а тебе сколько — тридцать?

— Тридцать один.

— Мы уже достаточно повзрослели, чтобы поумнеть, а ведем себя словно зеленые подростки. — Он покачал головой в приливе отвращения к самому себе. — Будет просто чудо, если все не кончится засосом на твоей шее.

— Не проклинай меня за то, что случилось, — ответила она. — У меня столько времени никого не было, что сейчас для меня подойдет все — даже ты.

— Я полагал, что принц Стефан…

— Мы только собираемся. Просто мы еще не дошли до этого.

— По-моему, тебе не следовало бы слишком с этим затягивать.

Они двинулись дальше. Вскоре Далли, взяв Франческу за руку, слегка сжал ее пальцы. Его жест был дружеским и успокаивающим, но от него по руке Франчески поднялись волны тепла. Она решила, что лучшим способом нейтрализации возникших между ними электрических флюидов будет обращение к холодному голосу рассудка.

— Для нас все и так уже усложнилось. А все это… такое сексуальное влечение сделает это невозможным.

— Ты и десять лет назад прекрасно целовалась, дорогая, но за это время перешла в высшую лигу!

— Я не делаю этого с кем попало, — раздраженно ответила она.

— Не обижайся, Френси, но я помню, как все было много лет назад и, когда началось серьезное дело, тебе еще надо было кое-чему поучиться, — и не могу сказать, что ты не была по-настоящему прилежной ученицей. Скажи, почему у меня такое чувство, будто ты с тех пор поместила себя на доску почета?

— Никуда я себя не помещала! Секс меня ужасает. От него… от него только прическа треплется!

Он довольно хмыкнул:

— Думаю, ты не слишком заботишься о своей прическе — не хочу сказать, что она выглядит так уж плохо, — и о твоем маникюре, кстати.

— О Боже, — простонала она. И продолжила:

— Может, сделаем вид, что ничего не случилось, и просто вернемся к тому, как было?

Он сунул в карман куртки свою руку вместе с ее рукой.

— Милая, ты и я кружим друг возле друга, начиная с момента, как опять встретились, обнюхиваясь и рыча словно пара дворняжек. Если мы в самое ближайшее время не позволим всему идти своим чередом, то сойдем с ума. — Он сделал короткую паузу. — Или ослепнем!

Вместо того чтобы должным образом возразить, Франческа неожиданно для самой себя ответила:

— Допустим, мы решили продолжить. И как по-твоему, сколько времени нам понадобится, чтобы… ну, чтобы это все перегорело?

— Не знаю. Мы совершенно разные люди. Думаю, если мы сделаем это два или три раза, таинство рассеется, на этом все в основном и закончится.

"Прав ли он? — спрашивала она себя и сама отвечала:

— Конечно же, прав". Такого рода сексуальная химия смахивает на пожар кустарника — горит ярко и быстро, но быстро же и заканчивается. Опять она придает сексу слишком большое значение! Далли относится ко всему этому совершенно спокойно, и ей нужно поступить так же. Это будет прекрасная возможность выгнать его из своей крови, не теряя достоинства.

Остаток пути до фермерского дома они прошли молча. Войдя внутрь, он выполнил все обязанности и ритуалы примерного хозяина: повесил куртки, отрегулировал термостат, чтобы в доме стало уютно, налил ей стакан вина из бутылки, принесенной из кухни. Молчание действовало угнетающе, и Франческа решила поискать спасения в сарказме:

— Если в этой бутылке завинчивающаяся крышка, ни за что пить не стану.

— Я достал пробку своими собственными зубами.

Подавив смешок, Франческа уселась на тахту, но тут же поняла, что слишком нервничает и не может сидеть спокойно.

Она вновь поднялась.

— Я хотела бы принять ванну. И потом, Далли… у меня с собой ничего нет. Знаю, что сама должна о себе позаботиться, но не рассчитывала же я закончить день в твоей постели! Не то чтобы меня это слишком беспокоит, но если я… если мы… если и ты готов не лучше меня, так сразу и скажи!

Он улыбнулся:

— Я обо всем позабочусь.

— Да, так будет лучше. — Понимая, что события, кажется, начинают развиваться слишком быстро, Франческа сердито смотрела на него. Она чувствовала, что потом будет сожалеть о сделанном, но была не в силах остановиться. А все потому, что целый год воздерживалась, убеждала она себя. Таково было ее единственное объяснение.

Когда она вернулась из ванной, он сидел на софе и потягивал из стакана томатный сок. Усевшись на противоположный конец софы, Франческа не стала вжиматься в ее подлокотник, но и не свернулась калачиком рядом с ним. Далли посмотрел на нее;

— Боже мой, Френси, да расслабься ты хоть немного! А то и я начну нервничать.

— Не притворяйся, — возразила она. — Ты нервничаешь так же, как и я. Только скрываешь лучше.

Он не стал спорить.

— Не желаешь ли для разогрева вместе принять душ?

Она отрицательно покачала головой:

— Раздеваться опять неохота.

— Но тогда будет довольно трудно…

— Я совсем не это имею в виду. Возможно, я разденусь — в конце концов… да, если решусь. Просто я рассчитываю быть уже разогретой перед тем, как это произойдет.

Далли ухмыльнулся:

— Слышишь, Френси? А это довольно забавно — вот так просто сидеть и болтать об этом. Мне почти не хочется начинать тебя целовать.